Личные комнаты Николая I в Гатчинском дворце

4 сентября 2020 г. в Гатчинском дворце открылась новая постоянная экспозиция: для осмотра стали доступны личные комнаты Николая I, расположенные на первом этаже Арсенального каре.

Отделка помещений пострадала во время Великой Отечественной войны и из-за непрофильного использования закрытым научно-исследовательским институтом. Долгие годы шла реставрация интерьеров, основанная на акварелях Э. Гау, фотографиях М. Величко и архивных документах(более подробно читайте в статье Новый экскурсионный маршрут в Гатчинском дворце от 07.05.2018 г. и XXI век Гатчинского дворца от 16.04.2018 г.).

Посещение залов временно возможно только в составе экскурсионных групп. Билеты доступны онлайн, а также в кассах музея в день посещения при наличии свободных мест.

Экскурсия начинается в Собственном садике, куда на днях после научной реставрации вернулась голова Геры — скульптура, закопанная во время войны рядом со своим пьедесталом. Сам пьедестал сохранился, но находится в фондах, т. к. реставраторы дали заключение, что он не выдержит вес бюста. Поэтому Гера красуется на копийном постаменте.

Вход на экспозицию осуществляется из сада. Это обусловлено тем, что Арсенальный зал, связывающий покои Николая I с остальным дворцом, пока только готовится к открытию. Когда реставрационные работы будут завершены, «на приём к императору» можно будет попасть от Мраморной лестницы.

Надев бахилы в небольшой прихожей с винтовой лестницей, посетители проходят в Малый кабинет с окнами в Собственный и Нижний голландский сады.

Здесь Николай I читал книги, работал с документами, общался с особо приближёнными советниками. Бросается в глаза скромность обстановки. Историки утверждают, что император в целях экономии даже хотел сделать подоконники из путиловского известняка, но архитектор Р. И. Кузьмин убедил его использовать мрамор для «приличного вида». Хотя подоконник у стола всё равно не видно — на нём лежит подушка для сидения и дополнительной защиты от сквозняков.

Покой императора охранял камердинер, дежуривший в соседнем помещении. Чтобы не тревожить Николая Павловича, он ходил в мягких тапочках По этой же причине в Камердинерской нет верхнего освещения — ближайшие слуги, следившие за расписанием царя и выполнявшие его поручения, пользовались карсельской лампой.

Здесь же находится побывавшая в эвакуации ваза из Пруссии, изображающая театрализованное представление, которое было устроено в честь Николая Павловича и Александры Фёдоровны в Берлине в 1821 г.

К комнате примыкают служебные помещения. Небольшой коридор интересен тем, что во время разборки строительного мусора в подвале были обнаружены остатки подъёмного механизма. Известно, что связывающий все три этажа лифт на ручной тяге был оборудован для Александры Фёдоровны. Позже конструкцию заменили на электрическую фирмы «Карл Флор», сохранившиеся фрагменты которой можно увидеть через прозрачный люк.

Сейчас лифтовой шахты не существует. Поэтому для наглядности в бывшей Передней установили макет, демонстрирующий работу механизма.

Из служебных помещений посетители переходят в Приёмную, где министры, генералы, представители губернского дворянства, фельдъегери дожидались аудиенций. Здесь можно увидеть уцелевшие стулья работы знаменитой мастерской братьев Гамбсов и стол с опускными полями.

Впервые с 1941 г. комнату вновь освещает люстра синего стекла на бронзовых золочёных подвесах.

Немало предметов заняли свои исторические места и в соседнем парадном зале — Большом Военном кабинете. В частности, полотно Иоганна Баптиста Лампи-младшего «Император Павел I со свитой», люстра, письменный стол и бюро. В витрине выставлен один из последних мундиров императора.

А вот походная раскладная кровать воссоздана. Удивительно, конечно, что человек, который мог позволить себе всё, отдыхал на столь скромной лежанке.

Внимательные читатели уже рассмотрели за дверьми ватерклозет и «дожжевой шкаф» — прообраз современного душа. Аскетизм аскетизмом, но водопровод с канализацией никто не отменял))

Здесь экскурсионный маршрут заканчивается. Будете в Гатчине — загляните, оцените десятилетний труд научных сотрудников и реставраторов по возрождению скромных, но столь значимых помещений.